Я едва мог сдерживать чувство, разрастающееся во мне при виде него. Боль, раскаяние, обида, отчаяние... Почему Тёмный Лорд счёл необходимым устранить его? Ведь после всего этого спектакля, что я только что видел, было очевидно то, что именно он - причина смерти Северуса. Он рассматривал труп, как свою работу, на предмет собственных ошибок. И сейчас я невольно так же смотрел на Снейпа: был ли в его смерти какой-нибудь подвох... упущение, ошибка? Отбросив подобные мысли, я обратился к нему, зная, что он меня не услышит:
— Профессор... Что мне теперь делать? — прошептал я едва слышно, пока родители находились за дверью. — Я спас Гермиону Грейнджер... Не спрашивайте зачем — просто спас. Мне не нужно было этого делать, да? — я закрыл глаза и потер переносицу. Это был единственный раз, когда я озвучил эти мысли вслух. Глубоко вздохнув, я продолжил: — На кого Вы на самом деле работали, профессор? Почему он убил Вас?
Действительно ли он был нашим шпионом? Или Тёмный Лорд устранил его, потому что узнал, что Снейп вёл двойную игру? У меня было столько вопросов...и теперь я никогда не получу ответов.
Когда я открыл глаза, отец уже левитировал тело прочь. Я в последний раз попрощался с учителем, зная, что отец собирается провести сожжение в Мэноре. Он молча покинул комнату; мать тихо плакала. Я утешающе приобнял её, сидя рядом с ней на диване. Ей предстояло вернуться в Мэнор и строить там из себя гостеприимную хозяйку для Пожирателей Смерти, чем бы они там ни занимались. Родители отправятся туда, а я был вынужден остаться в стенах замка. Возможно, это было своеобразное наказание для моей матери за то, что он тогда ошиблась в том, что Поттер был мёртв. Никто из нас не осмеливался нарушить тишину, и, когда отец вернулся, чтобы забрать её, мы только едва слышно пробормотали прощальные слова.
Когда они ушли, мне ничего не оставалось делать, кроме как сесть и ещё раз всё переосмыслить. В том, чтобы искать в замке место, чтобы поспать, не было необходимости: я решил переночевать в комнате моего крёстного отца, ведь это всё, что у меня от него осталось. Я переоделся и подготовился лечь спать, прекрасно понимая, что ожидать хорошего и спокойного сна бессмысленно.
— Скёрдж, — я очистил кровать от крови, но несмотря на это запах смерти всё ещё висел в воздухе. Я лёг туда, где несколькими минутами ранее покоился Северус Снейп, и, хотя этот факт всё равно не позволил бы мне уснуть, я всё же закрыл глаза и отпустил свои мысли, которые заблокировал и удерживал до сих пор, чтобы не быть пойманным Тёмным Лордом.
Гермиона Грейнджер, самая яркая волшебница её возраста, необычная грязнокровка и одна из "Золотой Троицы", теперь была обязана мне жизнью. Я не думал о последствиях, когда спасал её. Секундное побуждение заставило меня оттолкнуть её от Убивающего заклятья, и, когда я попытался понять, что я сделал, это осознание с треском обрушилось на меня. Она теперь была должна мне свою жизнь. Конечно, я тут же ей об этом сказал: после всего этого мне ещё нужно было сохранить свою репутацию. Я не мог позволить ей просто пойти и рассказать всем членам Ордена о том, что я её спас. Зная, что должна мне, она из гордости только ни за что никому не проговорится. Я был в этом практически уверен: если бы она рассказала, то информация непременно достигла бы Тёмного Лорда.
Но что, если она всё-таки проговорится? Мог ли я рассчитывать на то, что ей помешает её гриффиндорская гордость, или честность всё же победит? Эта мысль поразила меня, когда я вдруг услышал треск аппарации в офисе Снейпа. Так свободно перемещаться вокруг и внутри Школы могли только домовые эльфы. Я хорошо понимал, что мой старый домовой всё ещё здесь, рядом, связанный с Хогвартсом. Я оставался неподвижен, когда он вошёл в комнату.
— Добби? — он подскочил не месте, услышав своё имя, и я едва удержался от смеха. План сам собой начал складываться у меня в голове: я придумал способ, как мне убедиться в том, что Грейнджер знает, что ей не нужно особо трепать языком.
— Г-господин Драко? — страх в его глазах и голосе был очевиден, поэтому я старался говорить максимально вежливо и мягко, что на деле вряд ли у меня выходило, так как никогда в жизни я не был милым.
— Добби, я... Мне надо, чтобы ты кое-что для меня сделал.
— Д-да, сэр? — я понимал, что он ныне не обязан следовать моим приказам, но, возможно, он мог бы согласиться выполнить мою просьбу.
— Передай сообщение одному человеку.
— Кому, сэр? — Добби скептически на меня посмотрел, и, чёрт возьми, я его не винил.
— Гермионе Грейнджер, — эльф тут же весь сжался; страх сместил абсолютно все эмоции с его лица.
— Добби не знает, где она, сэр! Он не знает, как найти её...сэр, Добби не может... — естественно, он мне не доверял. Я нервно вздохнул.
— Не строй из себя дурака. Я знаю, что ты можешь её найти. Мне всего лишь нужно передать ей сообщение — и всё. Ты сможешь это сделать? — раздражение просочилось в голос, и слова прозвучали более грозно, чем мне хотелось бы, и Добби опять съёжился и в страхе отскочил назад.
Я протянул руку к столу рядом с кроватью и оторвал клочок пергамента, опуская перо и начиная строчить: "Никому ни слова. Д.М." Отдавая сообщение эльфу, я вообще не волновался о том, прочитает он его или нет:
— Отдай это ей. Она поймёт, о чём я, — Добби вопросительно посмотрел на меня. — Просто сделай это.
— Д-да, с-сэр, — и он тут же исчез с характерным щелчком. Я надеялся, что всё это принесёт мне хоть немного покоя в душу, но на самом деле стало только хуже.
Я позволил себе снова лечь на кровать и закрыть глаза. О сне по-прежнему не приходилось и мечтать. Как скоро эльф доставит сообщение? Я надеялся, что Волан-де-Морт этого не заметит.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: