При виде каждого случайного письма,
При звуке голоса за приоткрытой дверью
Ты будешь думать: «Вот она сама
Пришла на помощь моему неверью»
Осень в этом году выдалась ветряной, но, не смотря на это, запах лета все еще витал в воздухе, только начиная испаряться, унося с собой боль воспоминаний.
«На склонах, в высокой траве, стремительно проносятся ящерицы. Только шуршание и покачивание травы выдает их присутствие. Еще летают пчелы. Их мало, а полет их тяжел и благостен. Одинокая бабочка покачивается на тяжелом цветке репейника. Она может так долго сидеть, сложив кры¬лья, что, кажется, не взлетит уже никогда.
И небо — пронзительно голубое, высокое, с уходящим ввысь солнцем. Эта праздничная осенняя акварель пробудет не¬долго, затем краски сменятся на более холодные тона, набух¬нут и станут угрюмыми. А пока тепло, светло, все доживает, торопится, и грустно, что тепло не заберешь с собою.»
Девушка захлопнула книгу и, отложив ее на журнальный столик, поднялась с дивана. Делать ничего не хотелось, непонятно откуда навалившаяся усталость упала в ноги, и они грозились вот-вот подогнуться. Пара месяцев отпуска подходили к концу, но девушке так и не удалось отдохнуть, как следует. Почти каждую ночь ей не давали покоя воспоминания о подруге, что еще недавно погибла при выполнении задания. Погибла?
Когда команда АНБУ, тайно посланная следом, нашла двоих уцелевших, Юки среди них не было. Ее тело, как и тела всех убитых, не было обнаружено – считалось, что они растворились в кислоте, как и положено. Однако Софи до последнего не хотела верить. Юки не могла так просто бросить ее, девушка словно чувствовала это. Она еще надеялась на то, что видела перед тем, как потерять сознание.
*...Все это время я беспрерывно следила за ней, мне хотелось самой убедиться, что все будет хорошо, а если нет – я должна видеть это. В моих глазах начало мутнеть, когда Юки почти дошла до цели. Она наклонилась и подобрала оружие. В тот миг ко мне в душу будто ворвалось что-то, совершенно необъяснимое, как бывает перед началом шторма в море. Я подняла глаза к небу, мне нестерпимо захотелось закричать, но я молчала, скованная страхом. Черные, смертоносные тени со свистом разрезали воздух. О, Ками...
Игла вонзилась в землю, пронзая Юки насквозь. На мгновенье она замерла, а немного погодя, теряя равновесие, упала на землю. В этот момент я отчетливо ощутила, как по щеке скатилось что-то теплое, меня стало медленно клонить вниз, и уже не оставалось сил держать голову.
К ее телу подбежал человек, облаченный в плащ, мне были слышны его слова, но я никак не могла найти в них смысла. Все его движения были какими-то резкими, потерянными. Неожиданно он замер, стал складывать неизвестные печати. Тело моей подруги поглотило голубоватое свечение...*
Дальше Софи ничего не помнила, но этого ей хватало, чтобы не терять надежду.
В дверь позвонили. Девушка дернулась и повернулась на звук. Воспоминания совсем отрешали ее от действительности, в последнее время все больше. Временами ей казалось, что что-то должно произойти и память посылает ей знак, хотя все больше она склонялась к мысли, что просто не хочет предать забвению, столь дорогие сердцу, события. Звонок раздался повторно, и девушка поспешила открыть. На пороге стоял Такито.
- Вахтер, привет, как отдыхается? – он чмокнул девушку в щеку. – Выглядишь помято, опять за свое?
- Да, извини, - виновато улыбнулась девушка.
- Просто каждый раз, как забываю, вижу что-то напоминающее и... Все идет по-новой, - Софи пожала плечами и опустила глаза в пол. Такито понял, что лучше не развивать тему, поэтому просто обнял и чуть потрепал по голове.
- Ничего страшного. Давай, собирайся лучше и пойдем.
- Куда?
- Тебе письмо пришло еще утром, ты спала. Я хотел забрать его сам, но оно какое-то повышеной секретности, говорят, что отправитель приказал отдать тебе лично, так что...
Переступив через порог голубятни, Софи в очередной раз убедилась, что тут держат не только представителей «гордой» нации. Селение Песка, для отправки особо важной почты, так же использовало соколов, ястребов и прочую хищную живность – местные работники считали это своеобразной везитной карточкой Суны.
- Будь трижды проклят этот птичий «аэродром» со спец.допуском! – ворчала Софи, поднимаясь по лестнице.
- Да ладно тебе, как раз прогуляешься, а то, боюсь, в последний день перед началом работы у тебя седальный нерв переклинит, и ты не встанешь, - отшутился Такито. Девушка шутки не оценила и парень, за такие слова, получил по голове.
- Еще раз подобное ляпнишь и переклинит его у тебя!
Варианты ответов: