- Куда мы едем?
- Не забывай про «милорд». В Париж.
- Ладно. Зачем?
- Что, ладно? Ты же опять проигнорировала. Тебе знать не нужно.
- Не кипятитесь, милорд.
Минутная пауза, в карете тишина, лишь слышно стук копыт по мостовой и скрипение колес. Граф нетерпеливо стучит тростью по полу повозки, а Микаэлис отвлеченно рассматривает пейзажи за окном.
- Стоп! Куда мы едем? – внезапно округляет глаза вампирша, даже приподнимаясь на сидении, желая удостовериться в услышанном.
- Сядь. В Париж, столицу Франции, там ещё башня такая, Эйфелевой называется, нет? Ничего не напоминает? – загибая пальцы, уныло перечислял парень, отставив трость в сторону.
Девушка в ответ на столь едкий сарказм не произнесла ничего и лишь уставилась в окно, противоположное тому, куда смотрел дворецкий. Неделя, как она вернулась на службу к Фантомхайву, чему , кстати, остальные слуги очень обрадовались, а ещё ни разу не говорила с демоном, не считая формальных приветствий и фраз, обязательных при работе двух над одним и тем же делом. Может, оно и к лучшему. От Себастьяна, честно говоря, воротило. Тэтчер не могла заставить себя ему улыбнуться, поговорить с ним на отвлеченные темы, а в голове все чаще всплывал образ жнеца с очаровательной улыбкой, а нужда побеседовать с Танатом все росла. Странно. Офелия всегда считала себя не падкой на «смазливых мальчиков», но Рональд Нокс чем-то её заинтересовал, отодвинув Микаэлиса в дальний темный угол. Странно.
После приезда в Париж, Сиэль вместе с дворецким отправились «по важным делам», а вампиршу граф попросил прогуляться по городу в свое удовольствие, а она уж почувствует, когда понадобиться ему. Девушка была совершенно не против подобной перспективы, ведь во французской столице у неё были свои планы.
Шагая по извилистым улочкам и оглядывая строения различных стилей, которые варьировали от барокко и рококо до классицизма, Офелия с явным неудовольствием ощущала на себе взгляды. Парижане с явным удовлетворением своего чувства прекрасного отмечали длинные светлые волосы, аристократичную бледность кожи, интересное в своей необычности для француженки лицо Тэтчер и плавность черт. Но тут, же ужасались её «безвкусному английскому тряпью», которым являлось вполне красивое и модное на то время платье. Но модное в Англии, что вызывало косые взгляды парижских ценителей прекрасного.
Пропуская мимо ушей различные перешептывания на тему её внешнего вида, Офелия, с чувством собственного достоинства, скорее наигранного, добралась-таки до внутреннего двора Лувра, избив все каблуки и проклиная мостовую. Подняв подол платья, поднимаясь по ступенькам, девушка аккуратно постучала в большую деревянную дверь, ненавязчиво заглянув в окно. Но так как оно было занавешено ажурным тюлем, то приближение хозяина дома она не заметила.
Дверь широко открылась, и в проеме показалась очаровательная женщина не старше тридцати лет и очень хороша собой. Не длинные платиново-русые волосы были собраны в обаятельно-неопрятный пучок на голове, а несколько прядей выбивались. Такие же темно-синие с зеленоватым оттенком, как воды Сены, глаза светились исключительно детской радостью, а итак миловидные черты лица ещё больше смягчились искренней улыбкой.
- Ах, Офелия, mon ami, как же я рада тебя видеть! Да ты похорошела, девочка моя! Но вот платье безвкусное. Кто же едет во Францию, одеваясь по этой нелепой английской моде?! Ну, ничего, с твоим-то личиком ты плохого впечатления не произвела, значит, это поправимо! Завтра все будет dans meilleur aspect*. Ой, что это я держу тебя на пороге! Проходи, mon cher, располагайся. Кофе и круасанов? Ты так похудела! Тебя в этой дождем пропитанной стране, наверное, одним горьким черным чаем с гадкой овсянкой кормили! Mes pauvres*! Проходи, проходи! – без умолку, пауз, кажется, даже не вдыхая, щебетала женщина остолбеневшей Офелии, которая так и застыла с разинутым ртом в дверном проеме. Она просто не успевала за потоком слов хозяйки дома и лишь совершенно глупо кивала, сама не зная, на что соглашается. Но вдруг француженка на минуту замолчала, втащила гостью в холл. Но на улице все ещё были слышны эмоциональные восклицания женщины и её стенания по поводу наряда Тэтчер, который тут, же стал главным несчастьем. Весь это шум был привычен для жителей Парижа, и они уже не могли без него, поэтому сами стали его воспроизводить, когда дверь с табличкой «Кассандра д’Эпине, маркиза де Валуа» закрылась порывом ветра.
* dans meilleur aspect ( с франц. В лучшем виде)
* Mes pauvres (с франц. Бедная моя)
Да, кстати, французский не знаю, пользовалась переводчиком, так что не ругайте, если фразы неправильно переведены :3
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: