Decision Making
«Естественный отбор осуществляется главным образом путем выживания и размножения одних особей за счет гибели других» - Беатриче Хэллоумас повторяла это вновь и вновь, пока голова не стала болеть. Разжала веки, от чего зрачки ненадолго сузились, потом привыкла к свету и стала смотреть на стены большой железной клетки с одним окошком и дверью. Она добилась своего, она уговорила Бобби запереть ее в убежище. С падением все прошло хуже некуда. Как только девушка собралась пасть, как появился Кас, понаставил тумаков на голове ее и вернул на Землю. С того дня она больше не общалась с Кастиэлем. По сути, она вообще ни с кем не разговаривала. С того дня она чувствовала себя, как Колосс на глиняных ногах (то есть морально слабой). Не смогла рассказать ангелу о прошлом, не получилось поведать Дину обо всем, чего сказать хотела. Не уговорила Каса отпустить ее, да еще и эта новость о том, что она теперь что-то вроде эксклюзивной матки – убила напрочь.
Не хотелось ни с кем разговаривать, не хотелось никого видеть, хотелось спрятаться и ничего не делать. Хотелось покоя. Хотелось просторной поляны, цветов, солнца, лошадей и молодых пастухов! Но все это было только во снах, увы. Иногда, Беатриче была солидарна с Жуковским и его взглядами на жизнь. Все хорошее происходит наяву, а все плохое только во снах.
…путем выживания и размножения одних особей за счет гибели других…
И ангелы, и демоны стремятся к своему месту под солнцем. И те, и другие хотят одного и того же: исчезновения с лица Земли друг друга. Ангелы хотят истребить демонов, чтобы их не было больше на Земле, чтобы все были счастливы. Демоны хотят уничтожить ангелов, чтобы верховодить землей, зиждить свои правила.
Она, Беатриче Хэллоумас, ведьма, является отнюдь не последней во всем этом естественном отборе. Все зависит от ее выбора. Если она выберет сторону демонов, то ангелы погибнут, погибнет Кастиэль. Если она выберет сторону ангелов, то погибнут демоны…
Собственно, а чего она парится? Сама ведь демонов недолюбливает, так чего же она мается? Почему не выберет сторону ангелов?
Никогда раньше на плечи ее не ложилась такая ответственность. От ее ответа будет зависеть судьба многочисленной армии ангелов и колоссальной армии демонов. Раньше она только решала какой хлеб купить и какую выпивку сегодня высосать! Раньше, она не решала, как воспитательница в детском саду, какой группе детей сегодня конфетка достанется! Нет!
…размножения особей…
Беатриче должна лечь в одну постель с тем или иным существом, забеременеть и породить на свет отродье Ада или Рая. Третьего не дано. И этот ребенок уничтожит слуг Рая или Ада… третьего не дано. Только вот, если погибнут слуги Господа, то тогда погибнут и творения его – люди. Погибнут Бобби, Сэм, Дин…. Шесть миллиардов погибнут только из-за того, что конфетка досталась демонам.
…одних особей за счет гибели других…
А что если убить ребенка, когда он будет внутри Беатриче? Тогда большая возможность, что и она погибнет. А убить ребенка, когда он родится, не получится. Он будет под защитой демонов, да и сам он будет защищен своей силой. Можно попробовать будет убить его в тот же самый момент, когда он будет рождаться, но это очень рискованно…
Беатриче снова закрыла глаза, легла на холодный пол и прислушалась. Кто-то шел в ее сторону. Она отчетливо слышала шаги. А может это, был звук ее сердца?
Она ни с кем не разговаривала уже три дня…
Нет, это на самом деле кто-то шел. Кто-то открыл дверь убежища, вошел. Это был Бобби с подносом. Значит уже два часа. Он все три дня приносил еду. В семь часов утра, в два часа дня, в семь часов вечера бутылка пива, в десять ужин. И так все три дня. Сразу после первого утра он понял, что разговаривать бесполезно, поэтому он покорно носил еду и помалкивал. Но сегодня, снова попробовал завести разговор.
-Беата, послушай меня. Я знаю, тебе сейчас плохо. На тебя все навалилось. Сначала одно, потом другое. Причем каждая очередная вещь была хуже прежней. Ну, ты поняла меня…
-Градация…
-Прости, что?
-Каждая вещь хуже прежней. От малого к большему, выражаясь литературным языком это градация. – Девушка немного испугалась, услышав свой голос. Не ровный, сиплый, иногда уходящий в шепот и в свист, голос…
-Да, именно она. Но поверь, это не повод запираться здесь и доживать остатки своих дней. Беата, поверь мне, я на своем веку многое повидал, поэтому с уверенностью могу заявить, что твоя реакция на происходящее вполне традиционная. А ты никогда не ведешь себя, как обычный человек. Ты всегда выделялась. Начиная манерой ковырять в носу, заканчивая ориентацией.
-Бобби, я всегда была Гетеросексуалкой.
-Ну, то есть я хотел другой сказать…
-Я тебя поняла, я всегда была другой. И что? Пора пришла стать такой же, как и все.
-И ты стала такой, как и все совсем не вовремя! Именно сейчас нужен твой нестандартный подход к проблеме!
-Но я устала быть другой. Я устала выделяться. Я хочу быть серой мышкой, спрятаться в уютной норе, кушать пюре, лежать на камыше и мечтать о других мышах.
-Но…
-Бобби, я тебе признательна за все, но, пожалуйста, заткнись. У меня уже мозг закипает от твоих странных лекций. Тем более что я уже приняла решение, что и как буду делать дальше.
-Да?
-Но я тебе не расскажу. Это тайна.
-Ладно.
Сингер оставил поднос с едой и вышел, дверь, как всегда, не запирал. Прикрыл, и больше ничего.
Беатриче подошла к этому несчастному подносу. На нем стояла тарелка какого-то супа, тарелка с макаронами и сосисками. Кружка с кофе и кексик. Суп трогать Беата не стала, а то вдруг, эта вещь отравлена, или неправильно приготовлена, хотя разницы вроде бы никакой. Макароны с сосисками исчезли в течение одной минуты.
Кекс решила отложить, чтобы ночью можно было что-нибудь покушать. Кофе не пила принципиально, она его не признавала.
Ведьма взяла в руки поднос и решила выйти из своего убежища, все равно, рано или поздно ей пришлось бы выйти. Не все время же приводить себя в порядок в «голубом домике» (для непонятных – голубой домик это сартир), и с помощью влажных салфеток.
Нет, конечно, с помощью волшебства можно было немного привезти себя в порядок, но с помощью волшебства в туалет не сходишь и нормальную ванну не примешь.
Девушка переступила порог убежища, и в этот же момент, на душе стало несколько спокойнее. Почему, не известно. Просто так.
С подносом в руках она поднялась наверх, прошла на кухню, где сидели Сэм и Дин. Увидев девушку, они оба подлетели к ней, словно она пух земли, отобрали поднос, и усадили девушку на стул.
-Тебе нельзя долго ходить, после долгих трех дней лежания…. – Начал, было, Сэм, но в этот же момент у него во рту появилась лягушка… живая. Он с отвращением выплюнул земноводное и ушел отмывать рот.
Дин присел около Беатриче, посмотрел ей прямо в глаза, улыбнулся. Ненавязчиво, просто улыбнулся, словно он рад ее видеть. Его лицо, посыпанное редкими веснушками, было таким живым, таким родным, таким теплым и светлым, что ведьма не смогла сдержать произвольную улыбку. Глаза заблестели от наступающих слез. Они видели человека, от которого голова шла кругом. Они смотрели на того, кто заставлял всю уравновешенность улетучиваться в одно мгновение.
Беатриче любила его. Она любила его глаза, рот, руки… даже слегка заметные веснушки, она их тоже любила. Она любила его запах, любила тепло его тела, любила его слегка взъерошенный ежик, любила легкую щетину на лице, любила редкие волосы на его груди, любила, как он иногда подшучивает над братом, она любила его во всех мельчайших подробностях.
Она любила Дина Винчестера, который никогда не будет ее. У него будет своя жизнь, своя семья. Он в праве делать все, что хочет, потому что он вольный человек, а она… ведьма. Вернее, теперь уже ведьма-ангел. У нее нет судьбы. Есть только скучное обитание, она живет. Без цели, без причины, без правил и желаний. Живет. Живет, как говорят, моментом. Ей представилась возможность играть в театре, она играла, ей представилась возможность зайти в магазин, она зашла, представилась возможность встретить Дина и Сэма, она с ними познакомилась. Но ведь могла просто уйти. Беатриче существует. По крайней мере, она так думала.
-Дин…
-Да?
-Можно задать тебе вопрос?
-Конечно можно.
-Что… что ты чувствуешь, смотря на меня? Какой ты меня видишь?
Этот вопрос немного смутил его, но все же, он на него ответил.
-Беатриче, когда я смотрю на тебя, то чувствую то, чего еще никогда в жизни не чувствовал. Кас назвал бы это платонической любовь, наверное. Других я любил физически, но не более, но ты…. Это что-то другое, необычное и непонятное для меня. Я хотел бы тебя узнать, но пока этого не получается.
-А что будет, когда ты меня узнаешь?
-Посмотрим. Может вместе будем истреблять нечисть, а может… - Он замолк. Он хотел еще что-то сказать, но он не мог. Вернее мог, но не знал, какими словами это произнести. – А может, заведем детишек, п-поженимся…
От последней фразы, у Бобби чуть не ёкнуло сердце, а у Сэма закружилась голова от такой информации.
Сама Беатриче, сначала загорелась этой идее, но потом, быстро потухла.
-У нас не получится.
-Почему?
-Дин, в прошлом я делала жуткие вещи. Да и я… родилась в конце девятнадцатого века, а ты во второй половине двадцатого. Мы из разных эпох, и жить нам с тобой разные года. Тебе, дай Бог еще лет семьдесят. Мне, еще очень и очень много. Я доживу до двадцать третьего века, Дин. У нас ничего не получится. Как бы я этого не хотела, но ничего не получится.
-Но…
-Дай договорить. Дин, я всегда буду тебя любить. Ты занял определенное место у меня в сердце. А это очень трудно. Но поверь, между нами, увы, ничего не может быть. Мы слишком разные. Лучший вариант для тебя, это Лиз и Бен. Они, Дин, но не я. Возможно, они не будут так уважать твой образ жизни и твою работу, как я, но они действительно тебя любят. Я это чувствую. Да и ты, испытываешь к Лиз почти такие же чувства, что и ко мне. А к Бену ты относишься как к сыну.
Дин посмотрел куда-то в сторону, потом вновь посмотрел на Беатриче.
-Тогда давай следующие семьдесят лет проведем вместе и оторвемся на полную катушку!
Эта фраза заставила ангела улыбнуться.
Но скоро эта улыбка должна была исчезнуть с лица. Она вспомнила, зачем она поднялась к ним. Она вспомнила Каса, и все, что не сказала ему.
-Сэм. Знаешь что? Ты славный малый, и я уверена, что тебя ждет жизнь намного лучше, чем сейчас. У тебя будет красавица жена, которая будет солидарна с твоим образом жизни, но не будет против твоего решения жить обычной жизнью. Я не скажу, как вы встретитесь, но знай, тебе понравится!
-Зачем ты мне это говоришь?
-Э… За эти три дня, у меня язык почти парализовало, вот пытаюсь его вернуть в привычный образ жизни.
-Но язык нельзя парализовать…
-Я же шучу, глупыш!
Беатриче встала со стула, подошла к Бобби и крепко его обняла. Что-то прошептав ему на ушко, Беатриче повернулась к нему спиной.
-Парни…. – И она исчезла. Улетела, с улыбкой на лице.
-Куда она делась? Бобби!
-Я не могу вам рассказать. Не сейчас.
-Бобби, что происходит…
Старый охотник закрыл глаза, чтобы парни не увидели слез, норовивших вылиться за край век.
-Не сейчас…
Беатриче Хэллоумас оказалась на крыше какого-то здания. В этот же момент, рядом с ней появился Кастиэль.
-Что ты задумала?
-Кас, перед тем, как ты начнешь читать мне лекции, я прошу дать мне немного времени тебе все рассказать. После той ночи в 1905 году, я забеременела и родила ребенка. Воспитывать его я не смогла, поэтому отдала доброй семье. Но их дом сгорел через два года, как я отдала им девочку. И, кажется, семья была в доме во время пожара. Я этого не знаю, потому что меня там уже не было. Кас, прости меня за это.
-Зачем… зачем ты мне это рассказала?
-Я подумала, что ты должен это знать. Кас, ты хороший, добрый, обаятельный ангел. Если бы не сложившиеся обстоятельства, то я бы обязательно сделала так, чтобы ты был счастлив и не мучался от всех этих воспоминаний и человеческих эмоций.
-Беатриче.
-Кас! Прошу тебя, не ищи меня, не рассказывай Винчестерам того, что я сказала тебе. Это наша с тобой тайна.
И она улетела. Кастиэль хотел лететь за ней, но вдруг у него в руке появилась какая-то бумажка. Он посмотрел на нее. Это была фотография, сделанная, возможно одним из первых фотоопаратов. Или же прообразом фотоопарата. А может, Беатриче наведывалась во времена, когда фотоопарат был у всех. Но это не важно. На фотографии был ребенок. Маленький, симпатичный ребенок с выразительными глазами. На обороте была надпись: «Храни ее»
Он все понял. Понял ее замыслы. Это было прощание. Навсегда.
А в это время, Беатриче Хэллоумас была в старом доме где-то в Оклахоме.
Перед ней стояла Миша, вернее демон в Мишель.
-Я отказываюсь.
-Прости?
-Я отказываюсь от вашей затеи. И вы ничего не сделаете с Дином или с Касом.
-А как же Мэтти?
-А что Мэтти?
-Она же твоя внучка!
-Нет.
-Да! Твоя дочь выжила после пожара в 1907. Она выросла, поняла, что она на половину ангел. Не смирилась с этим и стерла себе память. Она вышла замуж за англичанина, и у них родилось две девочки. Мэтти и Мэгги. Девочки унаследовали у бабушки волшебную силу, поэтому, сами того не зная, стащили у своих родителей и соседей их жизненные годы. Но как ты знаешь, с того момента, как ты начинаешь воровать остатки жизни людей, твоя внешность не меняется. Мэгги долго мирилась с этим, но несколько месяцев назад ей это надоело, и она заключила сделку с демоном. Но, увы, просчиталась. За ней пришли адские псы, но ее сестра – Мэтти, защитила ее, подставив себя, как корм для собак. Мэгги не смогла простить такой подставы и стала искать способы уничтожить демона и вернуть сестру. И в этот момент появилась я и предложила ей помощь. Наивная дурочка, поверила демону. Когда она меньше всего этого ожидала, я убила ее! Я зарезала эту маленькую стервочку и закапала ее в лесу! – Миша стала смеяться, как ненормальная. Глаза ее стали черными.
-Ты убила мою внучку?!
-Да! О, как же она орала, просила о пощаде, просила, чтобы кто-нибудь за ней пришел и спас! Но никто не пришел!
-Я тебя убью! – Беатриче с разбега нанесла сильный удар ногой по животу демона. Девушка согнулась в три погибели, но когда Беатриче собиралась нанести еще один удар, в руках у Миши появился клинок, которым можно убить ангела, и вонзила его в Беатриче. И в этот же момент, она исчезла.
Раненная, истекая кровью, ведьма упала на пол, чувствуя, как небесная благодать сгорает изнутри. Еще момент, и у Беатриче ничего, кроме ведьминской силы, с помощью которой она поддерживала себе жизнь, у нее не осталось. Она кричала, просила, чтобы Кас пришел и унес ее оттуда. Она не хотела умирать в одиночестве, как это было когда-то.
И вот, он появился. Высокий, чуть ссутуленный, одетый в привычный плащ ангел. Он вынул из тела девушки клинок и отбросил его в сторону. Взяв девушку на руки, он перенес ее в дом Бобби Сингера.
Беатриче не могла умереть обычной смертью. Могла умереть только от рук сверхъестественной твари (как это было пару месяцев назад), или если умрет большая часть ее сущности. Ангельская благодать занимала девяносто процентов, и вот, ее не стало. Теперь, Беатриче могла умереть, как нормальный человек.
-Вылечи ее!
Дин… в его голосе слышны тревога, страх, горечь… неужели он действительно полюбил ведьму такую какая она есть. Он полюбил ее по-настоящему. Он говорил правду, а Беатриче сначала и не поверила.
Бедная, бедная Беатриче…
Она умрет, зная, что от нее теперь ничего не зависит. Она не увидит, кто победит. Она не увидит слез Дина. Не увидит, как он горюет. Она уйдет. Тихо, но не в одиночестве. Смерть в одиночестве – самая худшая вещь на свете.
Легкость, спокойствие… ничего не беспокоит, все закончилось. Лишь бы Мэтти не стала сосудом – единственное, о чем думала Беата перед смертью.
Она приняла решение – никто ее не получит. Она умрет, и все кончится. Все будет хорошо, по крайней мере, для нее.
И вот, настала смерть…
А может?..
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: