В открытое огромное окно ворвался ветер такой силы, что сшиб невидимый барьер, который огораживал волшебную палочку от посторонних рук, и доступ к ней могла иметь только хозяйка.
До недавнего времени висевшая в воздухе над прикроватной тумбой палочка упала на пол и вызвала вспышку, и звук её был довольно громок. Однако никто находящийся в комнате не пошевелился, кроме девушки, которая недовольно разлепила глаза.
- Да, барьер хорош, раз его ветром сдувает, - тихо и недовольно буркнула она и опустила ноги с кровати на пол, вспоминая, что вчера вечером она была слишком уставшая, чтобы колдовать.
Лили Эванс подняла палочку, посмотрела на часы и отключила будильник, чтобы тот не прозвенел через полтора часа. Было полшестого утра. Девушка кинула взгляд на соседнюю постель, где устроилась её подруга, Мери Макдональд, которая сейчас спала так же крепко, как и остальные одиннадцать человек, находящиеся в женской спальне.
Проснувшаяся Гриффиндорка решила не будить Мери, но и не засыпать самой, так как потом будет подняться невозможно. Эванс поплелась в ванну, умылась, оделась и, выйдя обратно в комнату, села перед зеркалом, чтобы расчесаться и аккуратно завязать галстук.
Прямые рыжие волосы были чуть спутаны на макушке; ярко-зелёные глаза были настолько бездонными и добрыми, что в них тонуло множество людей, только поднявших взгляд на эту девушку. Многие же не видят в глазах чего-то особенного, но у каждого человека во взгляде есть особенность, которая подчёркивает его характер. Например, взгляд Лили чётко говорил о её дружелюбии и понимании, и эти качества она испытывала к каждому, кто разговаривал с ней. Общаться с Лили было всегда легко и просто, а ещё проще было получить какой-нибудь дельный совет, который значит что-то, а не представляет собой бессмысленный набор слов. Но никто не мог стать ей самым близким, у неё не было даже лучших друзей, которые есть почти у каждого в этом юном возрасте. Для девушки все были равны, она не любила из своих товарищей кого-то более сильно, а кого-то – более слабо, и это происходило не оттого, что она якобы отталкивала от себя людей, а оттого, что ей не нравилось ставить кого-то выше других. И с таким успехом у неё было много друзей и подруг, но не было лучших.
Помимо красивых глаз и густых волос у неё были правильные черты лица, аккуратный носик, стройная фигура и небольшой рост. Но небольшой – не значит маленький; и также людей, особенно, к её сожалению, представителей мужского пола, привлекала её внешность, кроме прекрасного характера.
Итак, Лили расчесалась и умело завязала галстук, после чего запихнула в собранную с вечера сумку письмо от родителей и закинула её на плечо. Письмо пришло почти сутки назад, но девушка так закрутилась со всеми этими библиотеками, свитками и домашними заданиями, что напрочь позабыла о беспокоившихся от неимения вестей родителей. Решив прочитать его за время, оставшееся до завтрака и, может быть, продумать ответ, Эванс вышла из спальни и быстрыми шагами стала спускаться по винтовой каменной лестнице.
Круглая Гриффиндорская общая гостиная представляла собой что-то очень похожее на спальню, только вместо кроватей здесь стояли столики, стулья и кресла, которые были обтянуты бардовым бархатом. Самые почетные места здесь находились возле камина, в котором всегда потрескивали дрова, и огонь в котором полыхал ярким пламенем. Здесь всегда было уютнее и теплее, чем где-либо ещё, и именно поэтому эти места были заняты почти всегда, правда, одними и теми же людьми, самой популярной компанией Хогвартса, именующей себя «Мародёры». Как только Лили вспомнила про четверых друзей, она увидела в пустой гостиной человека, Римуса Люпина, который сидел в кресле у камина, и ей стало вдруг неожиданно приятно, что она увидела именно его.
- Привет! – тихо сказала девушка, как только тот обернулся. Она тут же села в соседнее кресло. – Почему ты здесь в такую рань? И что с твоим лицом?
- Доброе утро, - слабо улыбнулся парень. – Не имеет значения…
Эванс тут же поняла, что он не хочет говорить об этом, и она мгновенно замолчала и больше не поднимала разговоров на эту тему.
Римус был очень симпатичен на вид, и если бы не царапины, синяки и слабость, по загадочным причинам появляющиеся раз в месяц на его лице, то у него на шее висело бы не меньше поклонниц, чем, например, у популярного Барни с Когтеврана. Или же чем у Джеймса Поттера, который, кстати, был одним из главнокомандующих компании Мародёров и который был не менее известен и не менее любим всеми.
У Люпина были добрые тёмно-синие глаза, русые волосы, правильные, мягкие черты лица. Во взгляде была скромность и серьёзность, качества, по общему мнению, присущие приличным парням.
Между Лили и Лунатиком, как он назывался среди друзей, появилось молчание, тяготившее обоих, и девушка поспешно спросила:
- А где остальные?
Этот вопрос был довольно глуп, потому что Эванс понимала, что его компания не должна просыпаться в одно время с ним, и не должна преследовать его, но ей показалось странным то, что друзья не вместе, поскольку в обычное время их редко можно увидеть порознь.
- Отсыпаются, - ответил Римус. – Сегодня у них, в отличие от меня, была бессонная ночь, они примерно до четырёх утра писали эссе по Трансфигурации.
- Ох… - какая-то радостная и восторженная улыбка осветила лицо Эванс, и эту непонятную физиономию она тут же поторопилась скрыть. – Не похоже на них.
- Да нет, они очень хорошо учатся, - возразил Люпин с улыбкой. – У них нет привычки не делать домашнее задание. У них есть привычка, причём довольно скверная, откладывать это на самый последний момент. Так что они спят не так давно, уже, - он взглянул на часы, - около часа. Только не спрашивай, откуда я об этом знаю. Мне оставили записку на тумбочке…
В голову Лили совсем некстати забрался образ Джеймса Поттера, его лохматые черные волосы, круглые очки, шоколадные глаза и губы, растянутые в ухмылке. Это выражение лица, по её мнению, шло ему больше остальных выражений, но девушка не могла любить в нём его насмешливость. Это выглядело парадоксально с её стороны, но, тем не менее, она считала именно так. Эванс тряхнула головой, и Римус будто понял, кого она хотела выгнать из своих мыслей.
Она не понимала, почему этот человек, прекрасный ловец команды Гриффиндора по квиддичу, так часто мерещится ей, будто Поттер ходит по специальным колдуньям и гадалкам, чтобы достать её даже в её мыслях. Но это суждение было само по себе смешно, и Лили отогнала его от своей головы так же, как и самого Джеймса.
- Кого я вижу, - услышала она голос над своей головой и, повернувшись, увидела Сириуса Блэка, за которым тащились два сонных друга. Хвост и Сохатый устало потирали глаза, а вот парень, который возвышался над ней, даже не выспавшись толком, был всё так же небрежнокрасив и вальяжен. «И как он, - подумала Лили, - умудрился быть таким манерным даже в такую рань?» - Ладно, я оставляю свои глупые шуточки и приветствую прекрасную мадемуазель. Здравствуй, Лили. – Он будто скопировал скромную улыбку Римуса.
- Доброе утро, Бродяга, - улыбаясь глазами, сказала Эванс, - как ваше эссе?
- О, - только и выдавил из себя Джеймс, увидев в столь ранний час девушку, которую он безумно любил. Его глаза были широко распахнуты и, видимо, больше не нуждались в тщательном натирании.
- Доброе утро, Сохатый, - Лили также назвала его по кличке, и никто даже представить не мог, как ему от этого сделалось приятно.
- Доброе, Лили, - невнятно проговорил он.
- Наше эссе прекрасно, кстати, - искренне недовольно сказал Питер. – Всю ночь писали.
- Именно, - гордо подтвердил Сириус. Эванс почувствовала бессмысленность, которая нарастала в этом разговоре, и своё пребывание здесь она больше не считала необходимым. Понадеявшись, что время уже подползает к семи, что было ошибочным предположением, девушка поднялась с места и закинула на плечо сумку.
- Что же, я рада за вас, - она искренне улыбнулась. – Думаю, мы увидимся на завтраке.
И Лили поторопилась к выходу из гостиной. У самого портретного проёма она услышала стук каблуков и повернулась. По каменной лестнице из женской спальни спускались две девушки, лица которых она не смогла разглядеть. Те махнули ей рукой, и Эванс просто помахала в ответ, после чего скрылась из башни Гриффиндора.
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: