— Себастьян! Десерт! Я уже жду… – властно произнес Сиэль, отодвигая от себя тарелку с еще горячим, но даже нетронутым жаркое из парной телятины.
Дворецкий, как обычно, не заставил себя ждать, и появился через пару секунд с подносом в руке.
— Сегодня у Вас на десерт пломбир с взбитыми сливками и вишневым джемом, листик душистой мяты придает ему особый аромат, а так же Ваш любимый черный Эрл Грей, — произнеся все это не имеющим интонации голосом, Михаэлис поставил поднос перед юным господином.
Граф бросил на дворецкого злой взгляд и придвинул к себе серебряную креманку с лакомством.
То, что демонам нет нужды в пище, было первым неприятным открытием, которое сделал Фантомхайв после перерождения. Однако отказываться от старых привычек он не собирался, тем более чувство вкуса и обоняние стали теперь на порядок острее.
Наклонившись к десерту, мальчик медленно втянул носом воздух, стараясь уловить каждую нотку аромата, затем взял маленькую ложечку, окунул ее в подтаявшее мороженое и поднес ко рту. Одно прикосновение кончиком языка и вся гамма вкуса изысканного лакомства открылась ему, подобно розовому бутону. Больше десерт Сиэля уже не интересовал, и он отодвинул его от себя, точно так же, как и предыдущее блюдо.
Эта игра в человеческий образ жизни нравилась графу ничуть не меньше, чем ночные прогулки по крышам Ливерпуля, в предместье которого они жили уже вторую неделю.
Себастьян, как обычно, превзошел самого себя, и старая, заброшенная усадьба, скрытая от посторонних глаз заросшим парком, засияла былым великолепием.
В каминах приятно потрескивали сухие дрова, в графской спальне и кабинете стояли букеты свежих роз, а паркет в галерее был начищен до зеркального блеска, словом все, как и пожелал Сиэль. Это место идеально подходило, как для людей, так и для демонов, не желающих привлекать к себе лишнее внимание.
Первые дни юный граф был так доволен и увлечен своим новым состоянием, что не думал практически ни о чем кроме ночных полетов, когда смотришь с высоты на мельтешащих внизу, запоздалых прохожих, чувствуя свое превосходство и безграничную свободу. Больше не было ни гнетущего душу проклятья, ни страха смерти, ни чувства усталости. Все это осталось в той, прошлой жизни, когда маленький, слабый мальчик нуждался в опеке и защите демона, теперь же он и сам мог всегда за себя постоять. Получая удовольствие от ужаса во взгляде ночного грабителя, желающего обобрать слабого с виду, хорошо одетого подростка. Теперь все люди стали лишь пешками в игре новорожденного демона и в чем она будет заключаться, какие иметь правила решать предстояло лишь ему одному.
Но все же одно обстоятельство портило юному графу восторг от собственного триумфа. Себастьян теперь не хотел с ним разговаривать, и всегда оставался непроницаемо холоден, что сильно раздражало.
Не было больше его насмешливой улыбки или столь привычной приветливой интонации, когда он зачитывал Хозяину дневное расписание. Да и самого расписания теперь не было.
Сначала Сиэль сильно злился на своего дворецкого, его ответ в демоническом лабиринте никак не шел из головы мальчика. Не то он хотел услышать, в глубине души надеясь, что тот, кто провел с ним рядом более трех лет — заботился, защищал, давал советы, не убил его не потому, что просто временно потерял печать договора.
Фантомхайв никогда бы этого не признал, но ему было очень больно, когда он услышал слова Себастьяна, своего Себастьяна. Хотя глупо злится на демона, за то, что он тот, кто он есть, но теперь, когда, по мнению Сиэля они стали равны, он думал, что все изменится, или, точнее станет как прежде. Но Себастьяна словно подменили. И самое жуткое в этом было то, что юный граф подозревал, что именно сейчас его дворецкий как раз и стал таким, каким всегда и был на самом деле – бесстрастным, жестоким демоном. А тот Себастьян, которого он знал три с лишним года, всего лишь маска, искусная игра, не имеющая за собой ничего кроме холодного расчета.
Признавать это было обидно и даже горько, но все же Сиэль не желал отпускать от себя того, кто стал неотъемлемой частью его жизни. Даже если сейчас Себастьян зол и раздражен своим просчетом, Сиэль все же надеялся, что вскоре это пройдет и все снова станет, как было прежде, а может и лучше. Но шли дни, и надежда мальчика таяла, словно вешний снег.
Однако Сиэль не привык показывать кому-либо свои истинные чувства, а потому лишь все чаще злился на своего слугу, который был вынужден выполнять каждый его приказ, теперь уже не имея от этого никакой выгоды.
— Себастьян… — мрачно произнес граф, — Я ухожу гулять, к моему возвращению смени белье в спальне и приготовь горячую ванну.
— Да, Мой Лорд, — все так же холодно ответил дворецкий, слегка склонив голову, а затем вдруг добавил: — Если позволите, хочу предупредить, демонам тоже нужна пища, особенно новообращенным. Полеты и прыжки по крышам отнимают много сил, Вы можете ослабеть, настолько, что лишитесь всех магических способностей…
Сиэль нахмурился, слова Себастьяна могли бы его порадовать, но голос дворецкого был слишком безучастным, для проявления искренней заботы. А потому это предупреждение вызвало у маленького графа лишь новый приступ раздражения.
— Я не приказывал тебе давать мне советы, так что не забывай свое место… — Надменно ответил мальчик, и с вызовом взглянул на стоящего перед ним демона, в глазах которого на миг вспыхнуло алое пламя.
***
Эта осенняя ночь была совершенно беззвездной, так как небо затянуло мрачными тучами, лишь газовые фонари, далеко внизу, дарили золотистые отблески покрытой лужами мостовой.
«А это красиво…» — подумал Сиэль, стоя на коньке крыши одного из старых домов. Он уже достаточно налетался на сегодня, и ему вдруг захотелось оказаться, там внизу, где безмолвно замерли в подворотне черные тени, снова пройтись по скользкой брусчатке, явственно ощутить ее запах. Запах омытых дождем камней, совсем как в Лондоне, или в родном поместье…
Но только мальчик сделал шаг с твердой поверхности крыши, как вдруг резко ощутил незнакомый доселе холод, он быстро распространился по всему телу, делая его тяжелым, словно камень. И лишь собрав все оставшиеся силы, юный демон избежал стремительного падения, однако, достигнув земли, он все же больно ударился коленями, не сумев устоять на ногах. Черные гетры немедленно пропитались теплой липкой влагой, а ссадины продолжали болеть, не заживая в один миг, как это происходило прежде.
Сиэль крепко стиснул зубы от боли и унижения. Признавать, что Себастьян оказался прав, а тем более призывать его сейчас для возвращения домой, графу не позволяла гордость. А потому, поднявшись на ноги, он медленно побрел по полутемной улице, в надежде найти экипаж.
Прошло несколько минут, прежде чем граф понял, что заблудился, и совершенно не знает куда идет. Еще вчера некое внутреннее чувство подсказывало ему нужное направление, а сейчас он ощущал только странный холод и нарастающую слабость в ногах. Однако слух и обоняние сохранили прежнюю остроту, и потому мальчик сразу услышал тяжелые шаги за своей спиной, ощутил запах пота, алкогольного перегара и старой крови. Крови принадлежащей не тому человеку, что шел сейчас позади него, все больше ускоряя шаг.
Впервые за все время, пока он был демоном, страх проник в сердце Сиэля, заставляя его биться в два раза чаще. Шаги человека за его спиной стремительно приближались, и, повинуясь инстинкту, юный граф бросился бежать.
— Стой, щенок! – послышался сзади грубый голос, — Все равно не уйдешь!
До слуха Сиэля явственно донесся отвратительный звук скольжения грязного металла по кожаному ремню. Его преследователь выхватил из-за пояса нож, а это значило, что лучше не останавливаться.
Но, так красиво сверкающая в свете фонарей мокрая мостовая, в этом темном переулке сыграла с юным графом жестокую шутку. Ботинки на высоком каблуке заскользили, и Сиэль вновь рухнул на колени. А тем временем позади, уже совсем рядом, слышалось тяжелое дыхание страшного незнакомца.
Быстро повернувшись лицом к грозящей опасности, Сиэль отполз к стене, машинально сдирая с правого глаза повязку.
— Себастьян! Явись ко мне, немедленно! Это приказ! – выкрикнул он в пустоту, чем слегка озадачил ночного грабителя.
— Чего ты орешь, малец! – хриплым голосом буркнул тот, — Или перо в брюхо захотел? Лучше, давай деньги, живо!
Граф не успел ответить наглому негодяю, так как чья-то изящная рука в белой перчатке схватила того сзади за горло и дернула в темноту.
— Да кто ты такой?! – спустя пару секунд тщетных попыток вырваться, испуганно прохрипел грабитель.
— Я демон… — услышал Сиэль уже привычный бесстрастный голос Себастьяна, — Я пришел, чтоб освободить тебя от страданий…
— Что?! – уже с нескрываемым ужасом воскликнул человек с ножом.
— Через три месяца тебя поймают при попытке ограбления судебного чиновника, приговорят к повешенью и спустя еще неделю наденут на шею петлю, — все так же равнодушно продолжил Себастьян, — но к несчастью, твои шейные позвонки слишком крепки, они не сломаются при падении. Ты будешь медленно задыхаться, опорожнив кишечник и мочевой пузырь на глазах толпы. Но смерть все еще не наступит, и тогда палачу придется тянуть тебя за ноги. Все это будет длиться тридцать минут и сорок две секунды. Но я могу избавить тебя от столь жуткой участи. Прямо сейчас…
— Да, ты и впрямь демон… — едва слышно прохрипел грабитель, и Сиэль увидел, как вспыхнули красным глаза его дворецкого.
— Так ты согласен на контракт? Ты никогда не взойдешь на эшафот, а я заберу после смерти твою душу…
— Да… — с трудом шевеля языком, ответил насмерть перепуганный бандит, — Что для этого нужно?
— Ничего… — неожиданно растянув губы в жуткой, плотоядной улыбке, ответил демон, — В твоем случае достаточно просто согласия… Контракт заключен!
В следующую же секунду Сиэль услышал отвратительный хлюпающий звук, треск костей и последний хрип дернувшейся в агонии жертвы.
Кровь брызнула во все стороны, стекая черными каплями по бледному лицу Себастьяна, держащего в руке сердце только что убитого человека.
Сиэль почувствовал, как ужас сковал его тело, он крепко зажмурился, увидев, как его дворецкий подносит горячее человеческое сердце ко рту.
Грудь внезапно сдавила боль, граф вспомнил, что произошло в черной морской воде, вкус собственной крови на губах. Неужели Себастьян хотел сделать с ним тоже самое?! Одна мысль об этом вызвала приступ тошноты, перед глазами все поплыло.
— Взгляните на меня, Господин! – услышал он ледяной голос своего дворецкого, — Вы хотели быть демоном? Так вот, смотрите, что значит быть демоном!
Сиэль машинально вжался спиной в грязную стену, с ужасом наблюдая, как струйка крови стекает по подбородку Себастьяна.
— Надо сказать, что у этой души был дурной вкус… — с отвращением в голосе, отметил Михаэлис и, достав из внутреннего кармана платок, вытер кровь со своего лица.
Никогда прежде юный Фантомхайв не представлял что значит «жестко забрать душу», но теперь точно знал, насколько опрометчиво приказал демону сделать это как можно больнее.
— Меня ты тоже хотел так убить, да? – срывающимся голосом спросил Сиэль у стоящего перед ним дворецкого.
На лице Себастьяна не дрогнул ни один мускул, только глаза… в один миг они погасли, снова сделавшись карими. Однако он молчал.
Граф уже хотел повторить свой вопрос, заставить дворецкого ответить правду, но тут за спиной Михаэлиса раздался незнакомый молодой голос:
— И снова ты, демон!
Быстро поднявшись на ноги, Сиэль увидел светловолосого парня в очках и форменном черном костюме Жнеца. В руках у него был крайне странный предмет, который вдруг стал издавать мерзкий жужжащий звук.
— Согласно нашим записям, у этой души было иное предназначение, вы нарушили правило по обращению с душами смертных — параграф №8,5. Это несанкционированное вмешательство! – юноша-Жнец двинулся вперед со своей непонятной машиной, явно намериваясь напасть на Себастьяна.
На прозвучавшие в его адрес обвинения Михаэлис не ответил ни слова, он только зло прищурил глаза и резко прыгнул на нападающего, сразу же сбив его с ног. Металлическая жужжащая штуковина отлетела в сторону, и на большой скорости, с грохотом и скрежетом, врезалась в стену ближайшего дома, от чего сразу затихла.
— Моя коса Смерти! Ты сломал ее!!! – в отчаянье закричал белокурый Жнец, — Спирс теперь меня убьет!
Он снова попытался атаковать Себастьяна, но это было крайне опрометчиво с его стороны. Всего за пару секунд демон с отвратительным хрустом сломал парню обе руки, а затем развернулся к Сиэлю и, быстро подхватив его на руки, взмыл в воздух, не обращая внимания на вопли покалеченного Жнеца.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: